Некому убирать урожай в россии
Добавил пользователь Владимир З. Обновлено: 19.09.2024
Из-за пандемии коронавируса фермеры во многих странах столкнулись с проблемой – нехваткой сезонных рабочих-мигрантов, каждый год собирающих урожай. Чтобы после карантина, который вводят власти, не возникло дефицита продовольствия, некоторые правительства зовут на фермы людей, потерявших работу в других отраслях.
Нехватка рук
В Германии в марте на фермах обычно трудятся 30 000 рабочих-мигрантов, а в мае – уже 80 000. Но на данный момент в страну приехала лишь незначительная часть работников, заявила министр сельского хозяйства Германии Юлия Клекнер. Италии может не хватить до 100 000 рабочих-мигрантов, по прогнозам фермерской ассоциации Coldiretti. Во Франции только весной фермерам потребуются свыше 200 000 работников, по оценкам крупнейшего в стране профсоюза фермеров FNSEA. Две трети сезонных работников обычно составляют иностранцы из Центральной и Восточной Европы, Туниса и Марокко.
Но Евросоюз закрыл границы шенгенской зоны как минимум на 30 дней, также Франция, Испания, Германия, Польша, Австрия и другие европейские страны ужесточили контроль на национальных границах.
Мировая рецессия фактически наступила
В Великобритании фермеры и так готовились к нехватке сезонных рабочих из-за Brexit. Но из-за пандемии их дефицит в сезон сбора урожая может составить 80 000 человек, по оценкам Country Land and Business Association (CLA). При этом средний возраст фермеров в Великобритании – 59 лет, и многие рискуют серьезно заболеть в случае заражения коронавирусом, отмечает The Guardian. По словам президента CLA Марка Бриджмана, такой нехватки рабочих рук прежде никогда не было. CLA и другие ассоциации, представляющие интересы участников сельскохозяйственной отрасли, просят правительство как можно скорее им помочь.
В США фермеры готовятся к нехватке сезонных рабочих из Мексики, в то время как во Флориде начинается сезон сбора урожая. Госдепартамент в середине марта временно приостановил выдачу специальных рабочих виз для мексиканцев, чтобы изменить процедуры в соответствии с требованиями властей по борьбе с распространением коронавируса. В 2019 г. по таким визам в США работало 258 000 рабочих-мигрантов, в основном из Мексики.
Теперь консульства будут отдавать приоритет тем мексиканцам, что уже работали в США, так как им необязательно снова проходить собеседование, пишет The Washington Post. Встречи с теми, кто подал заявку на получение визы впервые, возможно, будут отменены.
Весенний призыв
В США за неделю появилось 3,3 млн безработных
Не наделать глупостей
Пока в мире нет предпосылок к нехватке продуктов питания, утверждает Максимо Тореро, главный экономист Продовольственной и сельскохозяйственной организации ООН. Но проблемы могут возникнуть всего за несколько недель, если на фермах не будет хватать работников и в случае введения протекционистских мер, ограничивающих экспорт продовольствия, предупреждает он.
Нехватка рабочих рук привела к снижению сбора ягод, ухудшению качества и скачку цен.
Прироста производства ягод в России в этом году ждать не стоит. Если он и случится, то составит не более 3%. Причина, как ни странно, не в погодных условиях или вредителях, а в нехватке работников — мигрантов.
Гендиректор Ягодного союза Ирина Козий сообщила, что скоро в магазинах появится облепиха, голубика, малина. Правда, по причине малого сбора, цена на ягоды может подняться.
Эксперт отметила увеличение в России тепличных хозяйств, которые выращивают ягоды в закрытом грунте.
В этом году в России могут собрать рекордный урожай ряда культур, но себестоимость у российских аграриев не позволяет конкурировать с импортом.
В России частные хозяйства и плантации в этом году ожидают неплохой урожай фруктов – например, в одной только Рязанской области собрали больше 300 тонн клубники, столько же и в Тульской области. Однако предприятия по переработке фруктов до сих пор предпочитают делать закупки в Китае. По сути, санкции и контрсанкции в данном случае сыграли лишь в пользу новых партнеров – вместо Польши теперь поставки идут из Беларуси, Китая или Сербии.
Ситуация странная – урожай есть, однако перерабатывающие предприятия продолжают жаловаться на недостаток сырья. Проблема в том, что мощностей по переработке осталось примерно столько же, сколько было в СССР (или даже больше), однако сырья для них становится меньше, а цены на него – выше.
Прежде всего, проблема есть с хранением – консервные заводы работают круглый год, а урожай собирают лишь недолгое время в сезон. Чтобы заводы работали ритмично, нужны мощности по заморозке плодов, которые есть не у всех.
В том же Китае, говорят представители отрасли, мощностей достаточно – из страны приходит калиброванная клубника диаметром 15-20 миллиметров по 120 рублей за килограмм. Такие цены российские аграрии не могут себе позволить. Кроме того, в производстве нужны и другие фрукты, которых нет в России – поэтому части предприятий просто удобнее и дешевле заказать все в Китае.
То же касается яблок – старые сады позволяли получать продукцию по себестоимости в 20 рублей за килограмм, но от них избавились, а современные интенсивные сады дают урожай по себестоимости в 40-80 рублей за килограмм, и по такой цене закупать продукцию уже никто не будет.
Хранилища постепенно появляются у все большего числа хозяйств, но возникает новая проблема – нужно увеличивать площади под посадку, а для этого требуются кредиты и поддержка государства. С другой стороны, уровень механизации все еще очень низкий, и на сбор урожая нужны рабочие руки, которых нет – зарплаты низкие и все больше людей уезжает из сел. Если же поднимать зарплаты – не получится конкурировать с Китаем по себестоимости.
И еще одна проблема с рабочими руками – отсутствие сезонных рабочих-мигрантов. Из-за пандемии коронавируса около миллиона тонн яблок собрать будет просто некому – с этим раньше помогали приезжие из Молдовы и Узбекистана, но сейчас границы закрыты и рабочих рук не хватает.
Еще с начала посевной, аграрии из-за нехватки рабочих рук были обречены на потерю урожая, а вместе с тем и дохода. Отчасти сейчас этим пытаются объяснить рост цен сельхозпродукции: некому было сеять, некому убирать.
Считается, что россияне не очень хотят заниматься тяжелым крестьянским трудом: в сельском хозяйстве платят мало, а работать приходится много. Чтобы спасти урожай, везут сельхозработников из ближнего зарубежья — но уже второй год это является проблемой из-за введенных карантинных ограничительных мер.
Об этом мы поговорили с Сергеем Лисовским, который долгое время был первым заместителем председателя Комитета Совета Федерации по аграрно-продовольственной политике, сам занимался птицеводством и знает о проблемах отрасли не понаслышке.
Как решить проблему нехватки рук
— Сергей Фёдорович, как вы считаете, в сельском хозяйстве сейчас большая нехватка рабочих рук? Почему вдруг образовалась такая проблема?
— Да, нехватка есть, к сожалению, это правда. Нужно понимать, что сельское хозяйство — оно само по себе сезонное. Урожай у нас в стране собирают раз в год. И понятно, что владельцу предприятия невозможно содержать людей в течение всего года, иначе — разоришься. Поэтому у нас есть сезонные рабочие. Раньше это были студенты, которые приезжали в поля на картошку. Я и сам на картошке работал и, кстати говоря, не жалею. Меня этот опыт многому научил: во-первых, уважать крестьянский труд, а во-вторых, ценить и понимать, что такое продовольствие. Это была настоящая студенческая жизнь! Помню, как все грязные и измотанные, но счастливые возвращались к себе. Больше я таких дружных и веселых компаний, когда вы вместе трудились, преодолевали что-то, а потом со своими друзьями делились впечатлениями, не встречал. К сожалению, сейчас такой практики нет, но уверен, что школьникам старших классов и студентам было бы полезно хотя бы по месяцу в году проводить на полях.
Фото: Сергей Лисовский
— А у нас такого отношения к сельскому труду нет?
Я всегда заботился о людях, которые у меня работают. Для узбекских рабочих я построил очень хорошее общежитие: чистые комнаты, душевые, прачечная, кафе, даже молельная комната. Советский Союз научил меня с уважением относиться к людям, и я до сих пор воспринимаю наши бывшие союзные республики как единый братский народ.
— Считалось, что мигрантов выгодно завозить, что им мало платят и думать о них не надо?
— Тогда у нас была миграционная служба, и часть чиновников зарабатывала на мигрантах. Задерживали на улицах, провоцировали их работать нелегально. А у нас люди работали по закону, было официальное соглашение с Посольством Узбекистана и нашим Министерством сельского хозяйства. Все санитарные справки были настоящие. Перед устройством брали все анализы, проверяли на заболевания. Кстати, каждый раз от 30 до 70 % после таких проверок отправляли домой: пытались устроиться с липовыми медицинскими справками.
— И всё же престиж крестьянского труда упал. Как вернуть прежнюю гордость к профессии агрария?
— Я бы не согласился, что престиж упал. Действительно какое-то время назад был такой период, но сейчас престиж сельскохозяйственных профессий снова повышается. В 2010 году мы смотрели возраст наших специалистов на агарном предприятии: это либо не выше 22 лет, либо уже за 60. У нас был полный провал: 30–40–50 лет. То есть, в 80–90-е люди не шли работать на село, и, соответственно, не получали аграрных специальностей. Сейчас всё поменялось. Я выступаю перед студентами аграрных вузов и вижу, что они понимают, что будут востребованы, и в будущем их зарплата будет более высокой, чем у выпускников многих других вузов. И это логично, потому что когда я вижу, сколько у нас выпускают так называемых менеджеров или политологов, я понимаю, что многие их них или пойдут работать в курьеры, или просто будут безработными.
Невозможно этому научить, если не показывать
— Почему они идут в менеджеры, а не учатся, например, на комбайнеров или агрономов?
— Это опять же непродуманная идеология государства. Но очень хорошо, что у нас в последние 10 лет медали и ордена дают, например, механизатору, сталевару и представителям других сельских профессий, как это было в Советском Союзе.
Молодежь очень восприимчива к внешним атрибутам, не понимая перспективы, и что это не развлечение, и не ради того, чтобы скрыться от армии, а что это твоя профессия, которая будет кормить тебя и твою семью. Исходить нужно из понимания, будет ли твоя профессия востребована. К сожалению, молодежь, в большинстве это не понимает.
— Но что-то не видно тех, кто спешит показывать молодежи их профессию?
— Я помню, как в беседе с режиссером Кареном Шахназаровым убеждал его, что нужно снять фильм про русскую деревню. Он эту идею поддержал, мы даже стали выбирать сценарий. Но идею так и не воплотили.
Помню, приходит ко мне молодой сотрудник, собирается увольняться и переезжать в город, в надежде, что там жизнь будет гораздо легче. Через пять лет возвращается и просится обратно. Он в городе был полубомжом. К счастью, пришло понимание, что нужно вернуться домой, где у него есть нормальная работа, перспективы — будет работать, создаст семью. Нужно помочь молодежи понять это, для этого показывать красоту и глубину деревенской жизни и, конечно, обеспечить социальной инфраструктурой.
Хотя излишне идеализировать крестьянский труд не стоит. Труд этот такой же ценный, достойный и нужен для страны: учитель, рабочий на заводе, программист и так далее. И всё-таки это труд на селе — особый, который порой не зависит от человека.
Ты никак не можешь повлиять на эти обстоятельства, не можешь спланировать. Этот риск отличает крестьянский труд от других. Поэтому понимающие люди с особым уважением относятся к людям на селе.
— Чем еще привлечь молодых, чтобы не рвались в города, а, наоборот, уезжали из мегаполисов?
— Прежде всего, повысить уровень зарплаты. Важно сделать жизнь на селе привлекательней, комфортней, на городском уровне. К примеру, молодой человек хочет сводить свою девушку в кафе, а в его селе ничего нет, только клуб полуразвалившийся. Конечно, молодые захотят уехать. А если бы была инфраструктура, то никуда бы уезжать не пришлось.
Мы, кстати, по поручению Президента приняли программу восстановления сельских клубов. Когда я начал этим заниматься еще в Кургане, тогда я был поражен в каком они состоянии, и при этом насколько они востребованы! Мы тогда впервые в России сделали шахматное образование в школах Курганской области. Над нами тогда посмеивались. Но я помню, как приехал в один клуб, покосившееся здание, ремонта не было лет 30–35, в шахматную секцию там ходило постоянно и увлеченно 60 детей, представляете? 60! Да у нас в московский клуб, отделанный мрамором, с современным ремонтом, не ходит столько детей! Я тогда рассказал руководству Ростсельмаша о бедственном состоянии сельских клубов. Надо отдать им должное, они закупили музыкальное оборудование для проведения мероприятий: дискотек, лекций, концертов на 300 человек. И подарили это нашим 15 курганским сельским клубам. Сейчас программа поддержки сельских клубов принята, и я уверен, что это будет еще один шаг к тому, чтобы у нас на селе хватало рабочих рук. Конечно, параллельно должны работать программы поддержки сельских фельдшеров и учителей.
Фермеры против агрохолдингов
— Может нужно больше поддерживать фермеров, чем агрохолдинги? Вам близка такая идея?
— Раньше я выступал за агрохолдинги, понимая, что только они могут дать нужный объем продовольствия. Когда мы привозили две третьих мяса птицы из-за границы, мелкие хозяйства не могли решить эту проблему. Я был не против фермеров, но мы в свое время правильно сделали, вложившись в развитие агрохолдингов. Они дали объем, полностью обеспечили нас продовольствием. Но есть другая проблема: у нас огромная страна, и, если люди буду покидать села, то пустующие территории Дальнего Востока займут китайцы. Второй момент — природа, ландшафт, реки, дороги — за всем этим нужно следить, поддерживать. Высылать для этих целей городские бригады — нереально.
Огромные российские просторы требуют того, чтобы на них жили и работали люди
Читайте также: