Банда вредителей в депо
Добавил пользователь Валентин П. Обновлено: 19.09.2024
В апреле 2015 года на ютубе вышел клип Фараона и Бульвара Депо "Champagne Squirt". Через шесть месяцев альбомы "Горгород" и "Дом с нормальными явлениями", как считается, поделили историю российского хип-хопа на "до" и "после". Однако Депо повлиял на русский рэп не в меньшей степени, чем это сделали Оксимирон и Скриптонит. Попытаемся разобраться почему отказ играть по правилам индустрии не помешал уфимскому рэперу остаться актуальным по сей день.
В интервью Дудю Моргенштерн назвал музыку Депо "абсолютно немелодичной", а его фанатов — людьми, которые хотят казаться особенными. Иронично, но творчество Бульвара Депо во многом подготовило почву для появления на хип-хоп горизонте таких личностей, как Моргенштерн.
Еще в 2012 году, когда первые три места в топе лучших альбомов по версии rap.ru занимали пластинки Влади, Рем Дигги и Гуфа, Депо под плотную завесу клауд-трэп-обработки зачитывал строчки "Я Линдси Лохан, сын" в треке "Ирак".
Угрюмый русский рэп образца 2012 года еще не знал, что скоро его ждут панчи про "жирный член" и мэшапы с Оксимироном. И уфимская тусовка, в которую входил Депо, одной из первых запустила процесс снижения градуса серьезности в хип-хопе. Неудивительно, ведь одним из главных вдохновителей их абсурдистского стиля был отец американского мем-рэпа, великий и ужасный Lil B. Депо и его давний друг i61 еще на заре своего творчества сетовали на то, что люди не знакомы с музыкой калифорнийского новатора. Об этом артист рассказал в интервью "Афише": "Мы были в растерянности, почему никто не знает о Lil B, но все знают о чувачке, который танцует локтями. В наших глазах это была несправедливость, и мы старались сделать не менее круто, чем у первоисточника".
Хиты эпохи YungRussia Депо вспоминает не без доли иронии: "Надо просто посмотреть, как это выглядит: без улыбки до сих пор не взглянешь, и это я еще мягко выражаюсь. Меметичность зашкаливала". В период распада YungRussia Депо многие считали артистом одного хита, но его, похоже, это не слишком волновало. "Афише" он признался, что "никогда не держался за фан-базу": "Я считаю, что люди приходят и уходят. Лицемерить, говорить, что я люблю их всех? Я их знать не знаю, извините. И часть фан-базы меня именно за это уважает. Нет такого "Без вас я не стал бы тем, кто я есть". Стал бы".
Оценивать музыку Депо сложно – она эклектична и едва уловима, но в то же время плотно въедается в подкорку. Если постараться, в его стиле можно найти общие места — скрупулезно скроенный продакшн и напичканный афоризмами салат из слов. В инструменталах много деталей, собранные воедино они звучат колоритно и мало на что похожи.
Однако общие места и постоянное следование определенным творческим принципам не делают его однообразным. Самый важный сольный альбом в его карьере "Rapp2" — смесь витч-хауса и клауд-рэпа с неожиданным оммажем русскому року; в 2019 выходит EP "Stay Ugly", в котором звук упрощается и приближается к канонам минималистичного трэпа; "Old Blood", вышедший в 2020, звучит намного мрачнее предыдущих релизов — Депо будто оглядывает рэп-игру с вершин своего опыта. Один из лучших треков с альбома — не лишенный фирменного стиля, но почти по олдскульному серьезный "Возраст". На фитах органично звучит легенда уфимского андеграунда Артур Крим.
Если в 2012 иррационально звучали панчи про Линдси Лохан, то в 2020, когда вышел "Old Blood", как минимум странно возвращаться к пацанской романтике нулевых. У Депо, однако, это иногда получается органичнее, чем у подхвативших тренд на 90-е представителей Melon Music.
О принципах своего стиля Бульвар рассуждал в интервью The Village: "Есть стайлер — тот, кто делает стиль. Ты можешь подолгу стоять на легальной стене, рисовать часов по восемь один и тот же шрифт, оттачивать фишки, оттачивать формы до идеала. А есть антистайлер — казалось бы, это тот, кто делает безвкусицу. Но нет: эта безвкусица эволюционировала в отдельное направление, в котором появились свои законы и фишки. В антистайле оценивается быстрота, гибкость линий. Антистайл — это авангард граффити". Музыка Депо образца 2021 года больше не скатывается в "безмозглый фан", она умело балансирует между вызывающей иронией абсурдизма и серьезной концептуальностью.
Бульвар популярен, потому что самобытен, его трудно отнести к определенному хип-хоп направлению. Клауд-рэп, витч-хаус, олд-скул — для Депо это ярлыки, которые ограничивают от полной творческой свободы. "Надо свой стиль качать, иначе как я их всех различу? Я уже не различаю", — говорил Бульвар про дрилл и детройт-рэп. Его музыкальные эксперименты давно выходят за пределы хип-хопа. С питерским музыкантом Батерсом, например, он записал трек, вдохновленный сладж-металом.
Депо постоянно балансирует между иронией и серьезностью, между смелыми экспериментами и уважением к старорежимному хип-хопу. Его творчество двойственно, но слушателям важно, чтобы за микрофоном в будке стояла интересная личность. У Бульвара со всей его антимедийностью сформирован образ "отца" русского нью-скула, живого классика, ровного пацана, который продал душу дьяволу и сошел с ума, но самое главное, ему на все плевать. Пофигист-интроверт, который в гордом одиночестве (или с немногочисленными единомышленниками) творит свою неповторимую музыку — это образ-идеал для многих людей, страдающих от жизни в перенасыщенном информацией общества. Именно поэтому многие сегодня предпочтут трек, написанный с помощью автопоэта сложному, многослойному тексту, скиллу и трендовому звуку ведь за ними не всегда есть фигура с харизмой, стилем и особым чувством эстетики.
Навеянный морок начал постепенно спадать с умов людей. Стали просыпаться силы самосохранения общества. Они пока ещё не готовы приступить к отражению столь внезапного и масштабного нападения, но уровень угрозы для самого нашего существования уже оценили.
По сути, это первое разоблачение планов противника на таком высоком уровне, но не единственное.
Из этого завуалированного высказывания для прессы чётко видно, что кто-то специально выбрал этот виpус для проведения неких действий, вызвавших панику. Да и тот факт, что профессор назвал этот виpус тест-системой, тоже наводит на вполне определённые мысли.
— Как это возможно?
— Железная дорога — это отдельно государство, это монополист, которому все можно. Да, приезжают проверки, но правдами-неправдами все скрывается, и проблемы не решаются.
— Какие из них самые острые?
По-хорошему, они еще и в лучшем состоянии, чем новые электровозы. В старых больше было построено на механике, требуется меньше навыков для ремонта плюс это советское качество. А в новых электровозах вся аппаратура (токоприемники, тормоза) — все на воздухе и на электронике. Эта аппаратура подвержена загрязнению и очень чувствительна к внешним раздражителям. Если в воздушную систему попадает вода или даже просто конденсат, то в зимнее время кран может замерзнуть, не сработает в нужное время клапан и поезд остается фактически без тормозов. Придет зима — как мы будем работать?
На наших участках (Екатеринбург — Шаля, Екатеринбург — Дружинино) профиль пути очень неоднородный: горы — спуски, местами очень затяжные. В один прекрасный момент может повториться катастрофа, какая была в 2011 году на перегоне Ерал-Симская, когда грузовой поезд остался без тормозов.
Если послушать переговоры этой локомотивной бригады с диспетчером в крайние минуты их жизни, там уже просто отчаяние: перед столкновением скорость была под сотню километров в час. Поезд — это шесть ТЫСЯЧ тонн, и их, летящих с горы, на такой скорости остановить нереально. А если у вагонов нет тормозов, все, кранты.
— Но ведь состояние локомотива — это не ваша ответственность?
— Помимо состояния локомотивов, какие еще есть проблемы?
— У нас есть сектор охраны труда, там сидят девочки, вроде как работают. Но, если разобраться, то весь инструмент, которым мы работаем, непригоден для использования. Начиная с инструментальных ящиков — они у нас самодельные, железные. Когда ты его берешь — запросто можешь отрезать себе палец. Я сам неоднократно резал себе пальцы на руках.
Далее — диэлектрические перчатки. У нас напряжение оборудования — 3000 вольт. По нормам, на бригаду должно быть по две пары перчаток, которые испытываются раз в полгода. На днях я получил перчатки настолько порванные и замызганные, как будто в них трое электриков скончалось. Я даже не нашел штампа о том, что они прошли какие-то испытания.
— Кто виноват?
— Начальство. Конкретно — начальник локомотивного эксплуатационного депо Свердловского ТЧ-5 Полюдов Сергей Владимирович. Именно по попустительству его и нижестоящих начальников все это происходит. Возможно, вышестоящее начальство не в курсе, может быть, от них это замалчивается? Он же (Полюдов) придумал такую схему: хочешь больничный — приходи с семи до восьми утра к нему в кабинет: он устраивает зачет. Не ответил — иди, учи. С одной стороны это, может, и правильно, но есть плановые аттестации. Если считаете, что я что-то не знаю — назначьте внеплановую аттестацию.
— Зачем это нужно?
За это время надо приехать домой, привести себя в порядок, поспать хоть какое-то время, подготовиться к следующей поездке. Хотя должно быть не менее 30 часов отдыха.
— Да, но мы как работники никак не защищены. У нас есть гигантский профсоюз — Роспрофжел, который перестал выполнять свои функции по защите своих работников, он давно превратился в туристическое бюро, где ты можешь получить подарок ребенку на Новый год и путевку в санаторий, но реальных шагов для улучшения условий труда локомотивных бригад нет. Нарушено главное правило профсоюза — независимость от работодателя.
— Создайте свой профсоюз!
— Представление о железной дороге как-то резко ухудшилось…
— Говорят, железнодорожный транспорт самый безопасный. Ничего подобного. На инструктажах до нас постоянно доводится информация о так называемых нештатных ситуациях — нарушениях безопасности, всяких ЧП — проезды семафоров, взрезы стрелок, выезды на маршруты поездов. Это происходит не каждый день, но два-три раза в неделю — точно. Часть из этого скрывается, умалчивается. Есть и смертельные случаи. На нашем участке было столкновение грузовых поездов на переезде Решеты — Ревда (три года назад) и столкновение пассажирского поезда с грузовым по станции Сабик.
Комментарии
В Мордовии в Торбеевском централе отбывает пожизненный срок самый жестокий член кровавой банды Цапка Владимир Алексеев по прозвищу Беспредел. До сих пор он никому и никогда не давал интервью. А повод поговорить с ним и вообще увидеть, как он живет, самый подходящий.
Ноги и руки широко растопырены, ладони вывернуты наружу (чтобы показать, что в них нет ничего, что можно использовать как оружие), голова склонена, взгляд в пол. Эту позу принимают осужденные к пожизненному сроку, как только услышат поворот ключа в двери камеры.
Вот и в рабочей камере (там установлены швейные станки) трое арестантов в тюремных робах вскакивают со своих мест и становятся именно так. А дальше они по очереди представляются, быстро чеканя слова.
Алексеева считали одним из самых жестоких членов банды Цапка. Про его кровожадность ходили легенды, его боялась вся станица Кущевская. Калечил. Убивал. Насиловал (на суде звучала цифра — 220 девушек).
За решеткой Владимир Алексеев не кажется таким страшным. Его даже сложно узнать по худому, осунувшемуся лицу. Но тело (забегая вперед, скажу, что осмотрели его на предмет синяков и ссадин) в отличной форме: рельеф как у атлета.
— Почему вас прозвали Беспредел?
— Это все враги. А благодаря вам, журналистам, это было растиражировано.
— Но ведь самым жестким из банды считали именно вас. Значит, были на то причины?
— Согласен. Это все с юности еще. В Кущевском районе было много наркоманов, я забирал у них наркотики и наказывал. А они стали меня так называть. Но прошло лет 20 с тех пор. А благодаря журналистам прозвище получило большую огласку во время рассмотрения нашего уголовного дела.
Но если вы начнете спрашивать про жестокость, то в чем она заключалась? Спросите у любого жителя Кущевки: вот лично вам Алексеев что сделал? Ответят: ничего. А вашим близким что сделал? Снова скажут: ничего.
А вообще все начали не мы.
— Тех ребят, наверное, и в живых давно нет. Поймите, атмосфера в станице была и до нас криминализирована. Там без нас героев хватало. Из всех станиц Кущевка всегда самая криминальная была. Может, потому что это ворота Кавказа.
И потом, когда мы уже не жили в Кущевке, там много криминальной молодежи было. Кто их контролировал? Они уже не наши были. Но народная молва шла только про нас.
— Помните день, когда впервые взяли в руки оружие?
— У меня легальное оружие было с 2008 года. Мы все охранниками работали.
— Я имею в виду, когда взяли оружие, чтобы кого-то убить?
— Мы не хотели убивать. У нас было оружие, чтобы защищаться. И вообще. я не хочу об этом говорить.
— Хорошо. Какое у вас образование?
— Тренерское. Школа олимпийского резерва.
— Вы действительно были телохранителем Цапка?
— Да, так можно сказать.
— Цапок был в хорошей физической форме. Это вы его тренировали?
— Сергей сам кого хочешь натренирует. Он в спорте много понимал. Не пил, не курил, наркотиков не употреблял.
— Вы были при нем неотлучно?
— Сначала я работал просто в его фирме. В один момент получилось, что стал находиться с ним постоянно. Сергей Викторович перевозил большие суммы — миллионы рублей. И я охранял.
У Сергея образование экономическое, вы это знаете? Укажите, пожалуйста, в статье, что Цапок написал книжку о Владимире Путине. Мне подарил первый, подписанный экземпляр. Я бы вам его дал почитать, если мог бы.
— И что он там написал?
— А еще эти деньги считают кровавыми.
— Я, когда представляюсь сотрудникам колонии, каждый раз говорю, что убил 18 человек не потому, что я это признал, а потому что так требует закон. А так у меня всего два преступления: перестрелка и еще одно. Мы на себя сами многое наговорили. А потом на суде мы от этого отказались. Зачем мы это сделали?
— Чтобы меньший срок получить.
— Ваша банда насиловала женщин Кущевки. Хватали их прямо на улице. Больше 200 пострадавших.
— В суде не 200 говорили, а 400. Мы с Сергеем в шоке были. И вот вопрос у нас возникал: мы штаны вообще надевали когда-нибудь? Мы кроме изнасилований чем-нибудь еще могли успевать заниматься? Ну, посчитайте. Получается, в день по 8 женщин.
И почему все они молчали? Хорошо, боишься в полицию в Кущевке заявить на нас — езжай в Ростов, там заяви. Почему этого не делали?
Про изнасилования — это старая песня, с Николая покойного пошло все. У него был такой инцидент. А после уже все придумали.
— У вас ведь в уголовном деле есть эпизоды изнасилований?
— Да-да, есть. Но я не признаю вину. Я следователя просил: убери эту грязь от меня, это не мое. Одна девушка потом дала показания, что оговорила меня. Судья отказала в ходатайстве зачитать их перед присяжными.
— Коллеги-журналисты были в Кущевке недавно, там до сих пор вас боятся.
— А чего именно они боятся? Ну и что с того, что боятся? Я вот Путина боюсь, и что?! У нас на суде было опрошено 1200 человек, и получалось, что никто сам ничего не видел, а слышал на рынке, от кумушек и т.д.
Следствию надо было показать: вот какой кровожадный Алексеев. А почему отказывались расследовать преступления, совершенные в отношении меня? Меня взрывали, в меня стреляли. А так получается, клин на нас сошелся. Я — злодей, Цапок — вообще самый страшный человек.
Из показаний Цапка по поводу убийства фермера Аметова, его семьи, соседки и друзей:
— Но ведь детей убивали, женщин. Откуда такая жестокость?!
— Я не оправдываю пытки. Никто не заслуживает их. Но вы сами не думали, что на вас смотрели как на нелюдей, потому что вы совершали страшные убийства, в том числе детей?
— Закон предусматривает относиться к одним так, а к другим по-другому?
— И все-таки почему Сергей Цапок не щадил детей?
— Теперь ведь у него не спросишь. Хотя один человек на суде предлагал медиума вызвать.
У Сереги были проблемы с психикой после смерти брата. Тяжело перенес потерю, лечился. Я лично привозил Сергея много раз в клинику к известному психиатру Александру Бухановскому, на беседах присутствовал. У него затяжной нервный срыв был, нереальный какой-то. Бухановский наблюдал его долго, назначал нейролептики и другие серьезные препараты. Последние пять лет Сергей на них был постоянно.
По показаниям свидетелей, члены банды Цапка подвешивали конкурентов и рабочих (их считали рабами) за кожу на спине на железные крюки для мясных туш. Люди, вися в таком положении, испытывали немыслимые муки. Снимали с крюков только после того, как они клялись выполнять все требования. В больницу после такой экзекуции люди боялись обращаться и лечили раны в домашних условиях.
— Вы знаете, что есть видео, снятое до нашего задержания? Там другие признавались в преступлениях, которые нам потом вменили. Они на видео показывали, как убивали, как резали, и все это во всех деталях. А потом появилась формулировка — типа, они себя оговорили.
— В Кущевке за земли до сих пор идут войны. Передел. Мама говорит, что недавно прямо на поле кого-то застрелили. Что же вы про это ничего не говорите? Смотрите, нас там давно нет, а проблемы в Кущевке остались. Так, может, не в нас было дело?
— Кстати, как вашей маме живется в Кущевке после всего, что случилось? Или она уехала оттуда?
— Осталась. Тяжеловато ей, да.
— Говорят, что Цапок жив и что банда до сих пор действует.
— Ой-ой-ой. Я не хочу продолжать общение. Вы же образованный человек, можете отделить сплетни от реальности. Цапок умирал три дня. Он орал все эти три дня безбожно в камере рядом со мной. Вставать не мог, ему надевали памперсы.
Я считаю, что его убили. Во время следствия погибли пять наших ребят. Один был эпилептиком, его вывезли на следственные действия, пытали там, он не выдержал и умер. Его похоронили как неизвестного. Родителям могилу показали только через полгода.
Во время следствия 4 июля 2011 года повесился основной киллер банды Игорь Черных, 30 июля покончил с собой водитель главаря Виталий Иванов, 1 августа — член ОПГ Сергей Карпенко.
— Долго вы уже за решеткой?
— Только следствие шло по нашему делу больше четырех лет. Сначала я был полтора года в антитеррористическом центре города Владикавказа. Это не СИЗО, а ИВС. Содержался я там вместе с боевиками.
— Ну, вас-то таким соседством вряд ли напугаешь.
— Это почему же? Страшно было. Там очень тяжелая атмосфера. Там пытали нас. Все сотрудники были в масках, мы их лиц вообще не видели. А нас оттуда куда-то регулярно вывозили, надев мешок на голову. Так у них принято. Поставят на колени, голову замотают и. поехали!
После Владикавказа у меня волосы стали выпадать местами. Голова как у пантеры, пятнистая.
После Владикавказа я попал в СИЗО Ростова, потом в СИЗО Краснодара, а после суда уже поехал на этап. В Мордовию я попал в 2016 году.
До этого был в колонии в Сосновке.
— Какими были первые впечатления?
— Я ожидал самого плохого. Слышал, что бьют, издеваются. Но нет, все сотрудники адекватные.
— Не всегда адекватные. Один вел себя так. Маньяк он.
Полтора года я провел в Сосновке, а потом меня перевели сюда, в Торбеево. Тут колония отличается. Здесь оборудование новое для производства, вентиляция работает, кондиционирование есть. Проблем с пищей нет.
— А что тяжелее всего переносится в колонии для пожизненно осужденных?
— Отношение, наверное. Здесь сотрудники стараются адекватно реагировать, но момент предвзятости — он все равно существует. Смотрят на мои статьи. И это самый тяжелый момент. Относятся так, как будто я все это сделал.
— Мне показалось, что тут ко всем одинаково относятся. Тут же в основном маньяки и педофилы.
— Может, я сам себя накручиваю.
Когда сменялись сотрудники, которые охраняли меня, Алексеев, улучив момент, стал судорожно шептать:
Эта сцена повторялась дважды.
— Спортом тут занимаетесь?
— Если уж о друзьях… С Цеповязом не переписываетесь?
— Нам это запрещено законом. Да мне и нечего ему писать.
Хотя живых осталось немного: Быков и Рябцев да Николай Валерьянович Цапок. Дядя Коля, кстати, в Магадане сидит, он пенсионер, ему восьмой десяток пошел, а дали 20 лет тюрьмы. Сложно представить, как он выживет.
— Я слышал по радио про икру и крабов. Круто.
— Я рад за него. Рад, что он жив-здоров и все у него в порядке. Он же инвалид второй группы, две клинические смерти перенес. Он боксом занимался: ударили в плечо — и пошла саркома. Плечо на одних сухожилиях сейчас держится.
Ну а про телефон мобильный… может, это муляж? Вот возьму сейчас ваш диктофон, сфоткаете меня, и скажут потом: у Алексеева был телефон. И вообще это мог быть тетрис.
— Цеповяз судится с бывшей женой, на кону почти миллиард. Он был самым богатым из вас, не считая Цапка?
— Слава? Я не знаю, я его деньги не считал. А Цапок не был богатый. У меня денег вообще нет. Из дома я не прошу. Трачу только то, что сам зарабатываю.
Крабов нет, а хлеб без масла
— Расскажите, как у вас проходит день в колонии.
— Нормально. Работаю. Жилеты шью. Точнее, я обиваю их кантом. По 250–300 штук в день делаю.
— Сколько вы зарабатываете?
— МРОТ получаю. Это 11 400 рублей.
— У вас же иски есть?
— Да-да, есть. На руки мне дают 25% зарплаты, это около 4 тысяч рублей (остальное идет на закрытие исполнительных листов и оплату коммунальных услуг). Я могу их потратить на самое необходимое в магазине колонии.
— Что именно покупаете на эти 4 тысячи?
— Чай, сигареты, конфеты.
— На крабов, икру и шашлыки не хватит?
— Нет. А их и не продают у нас.
— А родственники не присылают?
— Я у них не спрашиваю. Есть перечень продуктов, которые можно получать в зависимости от сезона. Икру я могу получить в банке. Краба не могу — это скоропортящийся продукт. У нас посылка раз в год.
— То есть пять лет крабов не ели? Скучаете по ним?
— Я неприхотлив. На завтрак кашу дробную ел, я даже не разбираюсь какую.
— Чай и хлеб с маслом?
— Нет, масла нет. Оно только диетикам полагается, а я не диетик. Просто чай с хлебом. А что, страна переживает — что ест Алексеев?
— Вы иски потерпевших не начали выплачивать?
— Нет. На сегодняшний день у меня исков пять. Около трех миллионов в общей сложности. Сначала идет оплата государству — ему 600 тысяч; затем сельхозучреждениям Краснодарского края и потом только иски потерпевших.
— Вам пишут родные? Не бросили вас?
— Да, пишут. Родители. Сестра.
— Они умерли все. Жена осталась, но я не поддерживаю с ней отношения. Мы еще до этого развелись.
Как бы там ни было, ни белых диванов, ни айфонов, ни крабов у Вовы Беспредела в тюрьме нет. Жизнь в Торбеевском централе мрачна и однообразна. И это лучшее наказание, которое могло дать общество Вове Беспределу за весь беспредел, который он творил.
На заре бандитизма
К началу 1970-х годов Казань представляла собой город, четко поделенный местной молодежью на районы: Авиастроительный, Московский, Кировский, Новая Татарская слобода… Их обитатели хорошо знали своих и принимали в штыки чужих: горе тому, кто забредал в чужую вотчину. Залетных жестоко били, порой так, что жертва становилась инвалидом. Случались и набеги: агрессивные молодчики заявлялись на чужую территорию и дрались с местными.
Вскоре после возвращения из мест не столь отдаленных Антипов обратился к администрации с предложением соорудить в подвале пятиэтажки некое подобие спортивного клуба. Бывший сиделец красочно описывал перспективы: молодежь увлечется здоровым образом жизни, и вместо бесцельных шатаний по улицам все будут заниматься в качалке. О своих истинных целях, одной из которых было пробиться в депутаты райсовета, Антип умолчал. Чиновникам перспективы оздоровления молодежи пришлись по душе, они дали добро на обустройство спортклуба, но финансовой помощи не оказали. Очистив подвал своими силами, Сергей оборудовал его кустарным инвентарем: штангами там служили ломы с приваренными к ним секциями ржавых батарей, гантелями — вышедшие из строя чугунные утюги, турник заменяла водопроводная труба. Местные подростки и этому были рады: в качалку буквально повалили желающие увеличить свою физическую силу и мечтающие отомстить соседским обидчикам.
Антипова свита
Вскоре вокруг Антипова образовался ближний круг приспешников. Первым из них был родившийся в 1956 году Завдат Хантимиров (Джавда). Амбициозный и жестокий парень числился электромехаником в Казанском молодежном центре, однако на работе появлялся редко, обычно в день зарплаты. Неясно, почему руководство организации не увольняло зарвавшегося сотрудника. Джавда, как и Антип, мечтал стать профессиональным боксером и обладал удивительной силы ударом.
Но на карьере профессионального боксера в итоге был поставлен крест: вместо присущей бойцам спортивной злости Хантимиров испытывал настоящую ненависть к соперникам, из-за этого он не мог адекватно оценить противника и, несмотря на многообещающие физические данные, часто допускал на ринге ошибки.
В качалку Джавда заявился одним из первых, с достоинством выдержал удар Антипа и вскоре был выделен им из общей массы. На него легла ответственность за порядок в рядах членов клуба. Курить и пить им категорически запрещалось: проштрафившихся могли избить до полусмерти. А за эгоизм и вовсе убивали — негласный кодекс теплоконтрольщиков гласил: своих не бросать никогда и ни при каких обстоятельствах.
Третьим лидером группы числился одноклассник Хантимирова Сергей Скрябин (Скряба). Он учился в Казанском педагогическом институте, воспитывался матерью, которая пророчила умному сыну великое будущее. В отличие от Завдата, Сергей был хитрым и изворотливым, никогда не показывал свое истинное отношение к человеку и презирал справедливость. Был жаден до денег и страстно мечтал разбогатеть. В спортклубе его не любили, но побаивались: Скряба слыл бывалым самбистом и, несмотря на невысокий рост, ударом с правой мог покалечить человека. Впоследствии он стал мозговым центром первой ОПГ СССР.
Новые горизонты
К этому времени армия Антипова уже прошла закалку боями: отлично тренированные тяп-ляповцы наводили страх на близлежащие районы, нападая на противников с велосипедными цепями, арматурой, ломами и огнестрельным оружием. Использовали бандиты и самодельные бомбы: к ним крепились рыболовные крючки, которые фиксировали взрывчатку на одежде противника, чтобы ее невозможно было сорвать.
Врагов теплоконтрольщики пугали своей беспощадностью и бесстрашием. Увечий они не боялись, а шрамы на голове и вовсе воспринимали как дополнительное подтверждение мужественности.
Через некоторое время тяп-ляповцам удалось подчинить несколько районов — Горки, Калиновка и Мирный, молодежь которых стала числиться в рядах антиповских бандитов. Бывали и провалы. Например, район Новая Татарская слобода не сдавался теплоконтрольщикам до конца: там была своя бригада под предводительством некого Даниэля Бандита, которая по численности не уступала тяп-ляповцам.
Вскоре после этого 200 молодчиков, по традиции вооруженных кусками арматуры, двинулись в сторону дома культуры. По пути бандиты выкорчевывали все телефонные будки. Делалось это для того, чтобы никто из прохожих не мог вызвать скорую помощь и милицию. Бандиты заблокировали все входы и выходы, а затем ворвались на второй этаж, где проводилась дискотека. Избивали всех подряд — и парней, и девушек. Некоторые в поисках спасения прыгали из окон, но и на улице их поджидали отморозки с железными прутами. Были искалечены десятки молодых людей, некоторые на всю жизнь остались инвалидами. Что интересно, это преступление сошло бандитам с рук.
Дворец культуры имени Урицкого
Банда есть, а слова нет
Антип, Скряба и Джавда ликовали. Они решили нанести новый удар, которым предполагалось убить сразу двух зайцев. Во-первых, подчинить себе непокорных жителей одного из районов города, которые упорно отказывались вступить в группировку Антипова. Во-вторых, окончательно обозначить всем — и мирным жителям, и сотрудникам правоохранительных органов, — кто в Казани хозяин. Банда готовила самый страшный рейд в истории группировки: кровавый набег на район Новая Татарская слобода.
Кровавые планы
Особый ужас наводила учиненная Тазетдиновым резня в деревне Старое Победилово. В начале лета 1978 года Шура Большой вместе с приятелями жарил шашлыки на даче своих родственников, расположенной на острове Татарстан на Волге. Как водится, компания не рассчитала количество спиртного. Тазетдинов свистнул соседских пацанов и отправил их в магазин деревни Старое Победилово за добавкой. Те вернулись с пустыми руками и рассказали, что вино у них отобрали двое незнакомых парней, еще и подзатыльников надавали.
Тазетдинов возжелал отомстить, друзья его порыв поддержали. Вооружившись пистолетом Parabellum, кухонным ножом, напильником и куском поливочного шланга, они сели в лодку и вскоре прибыли на берег. Около магазина они увидели двух молодых людей, на них и пришелся гнев Шуры Большого и компании.
Даже не разобравшись, они ли отняли вино, молодчики набросились на друзей, выстрелили в одного из них и ударили ножом в бок другого. На помощь пострадавшим кинулись несколько местных. В финале бойни один из деревенских был убит ударом ножа в сердце, трое угодили на больничные койки с многочисленными огнестрельными и ножевыми ранениями.
Смертельный рейд
В назначенный день, 29 августа, в районе местного училища собрались около 200 человек в возрасте от 17 до 26 лет. Основная масса их была вооружена привычной арматурой, часть бойцов, в числе которых был Хантимиров, — обрезами; один из участников банды, 24-летний Ильдар Каюмов, прихватил Parabellum. Выслушав краткую инструкцию от Джавды — не жалеть никого, бить и женщин, и детей, и стариков, — свора тронулась в путь.
Первым на их пути попался молодой мужчина, который тут же пал от мощного удара арматурой. Врачам удалось вытащить его буквально с того света. Затем отморозки открыли пальбу из обрезов в проезжавших мимо мотоциклистов. Тем удалось проскочить, но пули попали в находившегося на другой стороне улицы тяп-ляповца. Следующая цель бандитов была крупнее: они обстреляли автобус, из которого в ужасе высыпали пассажиры. Всех их избивали подбежавшие молодчики.
Не пощадили негодяи и беременную женщину, ударив ее железкой по голове. В это время на место подоспели три милиционера. Озверевшие преступники стали по ним стрелять, один из стражей порядка получил ранение в голову. На защиту родного района кинулся 74-летний Абдулбарий Закиров. Пожилого мужчину местные жители очень чтили: он прошел войну и вырастил шестерых замечательных детей. Пенсионер попытался было образумить тяп-ляповцев, но перед ним возник Каюмов с Parabellum в руке. Выкрикнув оскорбление в адрес Закирова, он открыл огонь на поражение. От полученных ранений легендарный казанец скончался на месте.
Агония группировки
Стерпеть такую дерзость было невозможно, и милиция объявила войну теплоконтрольщикам. Внезапно прозрели и верхи, которые признали: да, банда есть, надо ее убирать. В местном РОВД полетели головы: были уволены начальник Раис Кагадлулин и некоторые рядовые сотрудники. В главке создали оперативную группу из нескольких десятков следователей.
Путь к сбору улик был тернист: с сыщиками стремились встретиться подозрительные личности, которые предлагали за закрытие уголовных дел приличные по тем временам деньги — 1000-2000 рублей. Потом несговорчивых следователей принялись запугивать: им звонили домой, просили детей передать отцам, что их будут вырезать семьями, отсылали грозные анонимки, пытались толкнуть под трамвай. С огромным трудом расследование было завершено. Усилиями милиционеров и сотрудников прокуратуры удалось довести до суда уголовное дело, занявшее 30 томов.
Приговор — высшая мера наказания, смертная казнь через расстрел — прозвучал для Хантимирова как гром среди ясного неба. Он не сказал ни слова, лишь, по словам очевидцев, сильно побелел. Аналогичные решения были приняты по Тазетдинову, Масленцеву и Каюмову. Впрочем, двоим последним повезло: расстрел им заменили 15 годами тюремного заключения.
В тюрьму отправились 30 тяп-ляповцев. Не избежали наказания и Скряба с Антипом. Впрочем, оно было несоразмерно содеянному: оба получили по 15 лет. Сработала скрябинская задумка с группами-пятерками: рядовые бойцы не знали о причастности Скрябина и Антипова к преступлениям. Единственный, кто мог помочь следствию, был Хантимиров, но он молчал как рыба. Не помог даже психологический прием: в камеру смертника пришла мать Джавды и пыталась уговорить сына сдать подельников. Взамен ему обещали заменить расстрел тюремным заключением. Хантимиров при виде родительницы расплакался, но продолжал стоять на своем: ничего не знаю, ничего не понимаю. Вскоре он и Тазетдинов были расстреляны.
А Скрябин с Антиповым, отсидев, вышли на свободу. На воле их уже ждали сотрудники правоохранительных органов, которые настоятельно посоветовали бандитам как можно скорее уехать из Казани. Антип, отлично понимая, что настали новые времена и попытка вернуть былое могущество может стоить ему жизни, послушался. Следы его в итоге затерялись в Подмосковье, где он женился и взял фамилию жены. А Скрябин просьбе не внял и решил побороться за место под солнцем. Поговаривали, что он организовал синдикат киллеров и предлагал свои услуги видным авторитетам. Но долго Скряба не продержался: в 1994 году был застрелен неподалеку от своего дома.
Читайте также: