Бао чжао опадают цветы сливы
Обновлено: 08.07.2024
В быстром танце взмывают атласные рукава. - Длинные, расширяющиеся
к запястью рукава были характерной частью старинной китайской одежды; в
танце они становились существенным элементом, создавали особый рисунок. "В
одежде с длинными рукавами хорошо плясать", - утверждает народная поговорка,
приводимая философом Хань Фэйцзы (III в. до н. э.).
. осень душистая во дворце на холодной луне. - Автор сравнивает
увиденный им пейзаж со сказочным миром луны, где чудесный дворец феи Чан Э
напоен ароматом корицы.
. в гинекее. Гинекей - женская половина дома.
. веер мой с четой священной. - т. е. с украшением в виде двух
фениксов.
. сонливый Чэнь Бо. Чэнь Бо - знаменитый отшельник, живший в смутное
время Пяти династий (X в.). Удалившись на священную гору Хуашань,
совершенствовался в постижении Дао и в дыхательных упражнениях. Был известен
тем, что однажды провел в состоянии медитативного транса более ста дней.
. водою Цинцзяна. Цинцзян (букв. "Прозрачная река") - это на
звание носит несколько рек. Здесь, скорее всего, имеется в виду река,
протекавшая по территории нынешней провинции Цзянси.
. забыв о настенных стихах на Горе Золотой. На Золотой Горе
(Цзиньшань - территория современной провинции Цзянсу) находился старинный
буддийский монастырь Цзинтянь сы. Известно, что в средние века там
собиралось множество монахов, приходивших из самых отдаленных мест. Вполне
вероятно поэтому, что стихотворные надписи, украшавшие его стены, имели
религиозно-назидательное содержание и были чем-то вроде заповедей
добродетельного поведения, хорошо известных всем.
. прикрыли хрисанфы восточный плетень. - Здесь и далее мы видим ряд
реминисценций из Тао Юаньмина, вполне естественных в стихотворении, которое
рисует воображаемую встречу автора с великим поэтом далекого прошлого. Эти
реминисценции и некоторые детали портрета Тао говорят прежде всего о его
отшельничестве, уходе от суетного мира, чему хочет последовать лирический
герой стихотворения.
Чиновный халат свой на белое платье сменивший давно. Официальное
китайское платье всегда было настолько строго регламентировано, что по сути
дела представляло собой мундир, правда, очень красочный и для европейца
совершенно необычный. Поэтому, когда в эпоху маньчжурской династии чиновник
в платье с вышитой белой цаплей встречал другого с вышитым белым журавлем
(для непосвященного почти одно и то же!), первый застывал в почтительном
поклоне, ибо белый журавль, на котором летали небожители, обозначал самый
высокий чин, в то время как цапля - лишь чиновника шестого класса.
Обладатели же цапли и тигренка были ровней, с той только разницей, что
первый служил в одном из гражданских ведомств, в второй - в военном.
Варьировались стилизованная орнаментация, символы, форма, - и все это вместе
взятое совершенно точно определяло место данного человека в обществе, и
более того - в китайском космосе. Цвет, имевший свою символику, также играл
важную роль - в одном из произведений древней "Книги песен" ("Шицзин", I,
II.I, 2, "Одежда зеленого цвета") мы встретим сетование на неподобающую
перемену цветов одежды, которая символизирует ломку "правильных"
человеческих взаимоотношений.
В отличие от этой красочной "цветной" одежды "белое платье" не несло в
себе никакой информации; таким образом, его владелец как бы выпадал из
сословной иерархии. Одеть белое платье для образованного человека китайского
средневековья означало покинуть государственную службу и удалиться от мира
честолюбия.
. сказочный конь Хуалю. - один из восьми чудесных коней-драконов, на
которых, по преданию, совершил свои легендарные путешествия царь My
(реальный My правил Китаем в X в. до н. э.).
Книга "Лецзы" сообщает нам, что в царствование My "из страны на крайнем
западе" в Китай явился чародей, поразивший своим искусством воображение
царя. Под его влиянием царь загорелся мыслью посетить отдаленные страны,
полные чудес. На склонах горы Хуафушань (современная провинция Хэнань), где
когда-то предок царя My, завоевавший Китай, отпустил на волю после победы
своих боевых коней, для царя отловили восемь коней-драконов - одичавших и
чудесно трансформировавшихся потомков этих благородных животных. Хуалю
(Рыжий Черногривый) скакал правым коренным в первой квадриге царя. Его
называли еще "порвавшим с землею", ибо он как будто парил над нею, почти не
касаясь земли ногами. Восьмерку чудесных коней содержали на острове
посреди озера и кормили волшебной "драконовой травой", которая позволяла им,
подобно драконам, не скакать, а лететь, покрывая в каждый день по тысяче ли
(более четырехсот километров). В двух квадригах, влекомых чудесными конями,
царь и его спутники посетили многие страны, побывали на вершинах Куэньлуня в
гостях у феи - царицы Запада Сиванму. Из своих странствий царь вывез немало
чудесного: меч, который рассекал камень, и нефритовый кубок, который собирал
живительную росу и светился среди ночи. Но главной цели - бессмертия - ему
достичь так и не удалось, ибо он слишком любил наслаждения.
У храма Ганьлу вспоминаю старину. Храм Ганьлу (Храм Сладкой Росы)
находился на востоке Китая на горе Бэйгушань (в современной провинции
Цзянсу). Он был сооружен в III в. в смутную эпоху борьбы Трех Царств. Как
сообщает один из источников, во время строительства храма в округе выпала
сладкая роса, отчего храм и получил свое название. "Сладкая роса" являлась
чем-то реальным, хотя и не вполне обычным. Она была не только сладкой на
вкус, но и "густой, как жир". Ее появление неоднократно отмечается древними
и средневековыми историографами, и всякий раз цари и императоры изменяли в
честь этого события девизы годов правления, стараясь включить жизнь своей
страны в поток благоприятных перемен. Как считалось, этим знамением небо
возвещало мир и благоденствие на земле (сладкая роса именовалась также
"небесным вином"). "Годы сладкой росы" в истории царства У, на территории
которого строился храм, приходятся на 265-266 гг. н. э., когда царство
фактически почти потеряло свою былую самостоятельность, так что знамение не
оправдалось.
Циньхуай - название реки, протекавшей по территории современной
провинции Цзянси.
Воды ее доходили до города Нанкина и впадали в р. Янцзы. Там по обоим
ее берегам стояли "веселые дома", а сама река была забита множеством ярко
разукрашенных лодок, где ожидали "гостей". Циньхуай славилась своей
красотой.
. убегает поток на восток. Все стихотворение наполнено множеством
символов быстротекущего времени (старый храм, поросшие мхом и густыми
травами руины, опадающая листва, заходящее солнце). Вид разрушающегося
творения человеческих рук и исполненной изменений природы заставляет поэта
задуматься над смыслом жизни - отсюда его обращенный далее к буддийскому
отшельнику скорбный вопрос.
Выдала бровь нетерпенье дождя [. ] выдали очи влечение тучки.
Согласно традиционным китайским представлениям небо являлось воплощением
"мужского" начала Ян, а земля - "женского" начала Инь, дождь же - их
совокуплением, оплодотворением земли квинтэссенцией Ян. Поэтому образы
дождя, тучи могут иметь в китайской поэзии, как, например, в данном
стихотворении, ярко выраженную любовно- плотскую окраску - ведь человек был
подобием макрокосма. В свою очередь, и человеческое соитие, по принципу
взаимовлияния микро- и макрокосма, могло вызывать дождь.
. под Фучуньской горой. Фучуньская гора (Гора Благодатной Весны)
находилась на юго-востоке Китая, на территории современной провинции
Чжэцзян, у реки Чжэцзян, которая в этом месте именовалась Фучунь (китайские
реки на протяжении своего течения порой несколько раз меняли названия).
Место отшельничества Янь Гуаня (I в. н. э.), презревшего высокое положение
и богатство ради простой и естественной жизни на лоне природы (см. прим. к
с. 182), - именно о нем идет речь в стихотворении Сюй Цзайсы.
. Сян и Сяо. О реке Сян см. прим. к с. 79. Сяо - ее приток,
протекавший по территории нынешней провинции Хуань. В литературе стало
традицией упоминать их рядом.
. словно старый изгнанник опять нам читает стихи. - Можно
предположить, что поэт имеет здесь в виду Су Ши.
. распустились цветы на хайтане давно. Xайтан - букв. "морская
груша". См. прим. к с. 181.
Обычно как бывает? Чтобы немножечко приукрасить внешность персонажа, его могут сравнить с цветком. К примеру, очень часто встречается такая фигня в гаремниках или в разных сёдзё мангах/аниме и т.п:
"ОнА БыЛа СвЕжА и НеДоСТижИма, БудТО БуТОны беЛЫх блАГоуХаБщИх РОз в НаЧАле лЕТа."
/Отрывок сам написал, можете не искать/
Вас тоже стошнило, да? :D
Может когда-то это было действительно очень изящно и аккуратно, но теперь такой приём не нов. Я когда ещё жил нормальной жизнью здорового человека (всмысле не знал, что такое яой), то считал это миленьким сравнением для женских персонажей. Ну как ты какого-нибудь сильного мужлана будешь сравнивать с подснежником. Может, такое и есть, но в европейской литературе точно редко встречается. Вообще в странах Азии цветочечги имеют отдельную историю и к ним относятся более символично.
Ну или я просто такой ужасный патриот, что в тупую не вижу литературу моего родного края ¯\_(ツ)_/¯
Однако во всех новеллах, которые я прочитал (а их пока мало) все сравнения с цветами не выглядят уж слишком ванильно. Вон, взять хотя бы Хуа Чэна – сколько его одежду с красным клёном сравнивали? Или у кого титул Собиратель Цветов Под Кровавым Дождем? Либо Мосян настолько крутая, либо я не знаю. Хотя в новелле другого автора это тоже не выглядит пёстро и "чтобы было", скорее даже немного символично и печально.
Ладно, с прелюдией закончено, приступаем к сути дела.
По случаю того, что идёт тематическая неделя и одновременно челлендж "Твой/Мой/Его/Её/а вообще неважно Краш", то я убью двух зайцев одним махом. Ну не успел я начать участвовать в этом мероприятии, потому что калека (оправдание достойное настоящего мужчины, йа знаю). Поэтому, чтобы не плакать по этому поводу сделаю так:
До конца недели сделаю пару постов со сравнением МуЖскиХ крашей и растений (прозвучало обидно, но это чисто случайность).
В этом посте уже будет первенький-готовенький.
Вы уже понимаете кто это
Ну тогда бегите, ибо у меня критическая зависимость от истеричек, цундерок, просто мрачных и горделиво-правильных парней
(Это было слишком очевидно, даже для меня)
Кхем, вот вы читаете эти строчки сразу после увиденного сверху. К сожалению, дописывать этот пост пришлось лишь спустя пару часов. Потому что я-то захотел сравнить его с прекрасными зелёными друзьями человека, но надо чтобы оно ж и соответствовало. А я не садовод (выпендриваться можно сколько угодно, но знаний от этого не прибавится), поэтому, знаю только бурьян и чистотел. Честно? Этому хомяку репей бы дать, но я человек ответственный и лёгких путей не ищу. Пришлось молиться, чтобы ко мне пришёл Шан Цинхуа и помог придумать какое-нибудь растение, но увы и ах.
Однако вы можете сказать, что в Магистре и так цветов полно. У Цзян Чэна, как у главы клана Цзян может быть лотос!
Лотос символ возрождения, красоты, жизни, счастья, чистоты и духовности. Я это ещё с самого начала просмотра дунхуа у Преподобного Гугла спросил.
СеЙозна? ヽ( ͝° ͜ʖ͡°)ﾉ
Из всех ближе всего к этому определению подходит Цзян Ян Ли. А своему крашу я хочу сам подобрать цветочег (тяжело быть моим крашем, да)
Хочешь сделать хорошо, делай это сам – мудрость проверенная веками.
Пришёл в конце концов к выводу, что А-Чэну подходит
Краткий экскурс в личность
Это великолепное растение расцветает в конец зимы-начало весны. Ей не страшны холода и за такую стойкость к суровому климату её и полюбили во всех странах Азии. Так же в Японии обычай ханами (любования цветами) первоначально относился, прежде всего, к созерцанию цветов умэ (так Мэйхуа называют японцы), и лишь в дальнейшем — к сакуре. Ну и ещё один факт отличия мэйхуа от сакуры – первая даёт вкусные и съестные плоды, что употребляют в пищу.
Возвращаясь к Китаю, эта слива относится к числу благородных растений Поднебесной (кроме неё там ещё орхидея, бамбук и хризантема).
Что же она символизирует и чего я решил прилепить её к Цзян Чэну.
Начнём с того, что писалось выше – это растение начинает цвести ещё зимой, в суровые холода. И тут я кидаю жирный намек на момент уничтожения пристани Лотоса, на момент смерти Мадам Юй и Цзян Фэнь Мяня, на момент ухода из ордена Вэй Ина, на момент смерти Цзян Ян Ли и в конце концов на момент погибели и Вэй У Сяня. Эти все потери в кои-то веки вынудили милую тефтельку вырасти в большую твердую котлету (у меня вся жизнь с едой сравнивается. Если бы был конкурс на сравнение персов с едой, то я бы победил). Так вот, в начале сюжета мы его видим холодным, надменным главой одного из самых грозных кланов – слива продолжает цвести ещё в начале весны. Конечно сказать нельзя, что Глава Цзян очень радуется весне жизни, но он, пережив всё, остался ЖИВЫМ и ЦЕЛЕУСТРЕМЛЁННЫМ, вот. (Жаль правда, что в каноне у него так и не было какой-нибудь красивой жены π~π ну или великолепного мужа)
На последок можно сказать, что же символизирует Мэйхуа в Китае – качество благородного мужа, стойкость, достоинство, скромность. Ну со скромностью А-Чэн пролетает и слава Богу, ибо одного Вэнь Нина фандому хватает. Качества благородного мужа у некоторых может тоже вызвать недоумение, НО в отношении клана и как воин Цзян Чэн вёл себя достойно и благородно. Подумайте, если бы он просто начал ныть о том, что не может убить Вэй Ина из-за того, что это его семья. Да, пришлось выбирать и парень выбрал клан, потому что Вэй Ин сам в своё время выбрал не поддержку семьи, а защиту остатков клана Вэнь. Поэтому, когда его обливают грязью, мол, неблагдарный, Вэй Ин своё ядро тебе отдал, а ты его прикончил и т.д., то я оТкРоВенНо не понимаю таких людей, что смотрят довольно таки плоско на ситуацию.
Стойкость и достоинство у Цзян Чэна были ещё с самого начала, может, он не был таким ярким гениальным умом, как Вэй У Сянь, нооооооо зато парень хорошо знал где стоит промолчать и не геройствовать.
Опадают цветы сливы мэй
Мой двор окружили
деревья высокой стеной,
Но тяжко вздыхаю
я лишь перед сливой одной.
Ты спросишь меня,
в чем причина печали моей:
Под снегом цветы ее
кажутся яшмы нежней,
Плодам ее спелым
роса не бывает страшна,
Колышутся ветви ее,
когда наступает весна.
Но эти же ветви
поникнут в морозные дни:
Цветы их прекрасны,
но недолговечны они…
(Бао Чжао, ок. 414 — ок. 466)
Спасибо за внимание
/Во время написания поста никто не пострадал, плакал лишь один дяденька, вспоминая смерти Магистра, что пришлось перечислить во имя благого дела/
鮑照 , Бао Мин-юань. 414?, уезд Дунхай (совр. г. Ляньюньган пров. Цзянсу) — 466. Один из ведущих поэтов своего времени и всей эпохи Шести династий (Лю-чао, III—VI вв.).
Особое внимание в совр. исследованиях обращается также на стихотворения-аллегории (юн [5] ‘воспевания’) Бао Чжао, с к-рыми связывается начальный этап развития данной разновидности лирич. поэзии.
Ст. опубл.: Духовная культура Китая: энциклопедия: в 5 т. / Гл. ред. М.Л.Титаренко; Ин-т Дальнего Востока. - М.: Вост. лит., 2006 – . Т. 3. Литература. Язык и письменность / ред. М.Л.Титаренко и др. – 2008. – 855 с. С. 212-216.
В природе и культуре существует множество видов и сортов сливовых деревьев. Слива мейхуа 梅花 (prunus mume, иногда ее название пишут как meihua) известна как японский абрикос, японская слива, китайская слива. В Японии его называют умэ 梅. Он принадлежит к семейству розовых, роду Слива. В отличие от дерева сакура, слива мейхуа дает вкусные плоды, которые употребляются в пищу.
Он происходит из района реки Янцзы, откуда широко распространен по всей Восточной Азии, включая Японию, Корею, Тайвань и Вьетнам. Он растет на скалистых горных склонах на высоте от 300 до 2 500 метров над уровнем моря. Meihua цветет раньше других цветов и морозоустойчива до -50°. Нежные цветы часто покрыты снегом, создавая поразительный контраст. Цветы плюмерии разнообразны: белые, розовые и красные.
В Китае насчитывается более 230 видов сливовых деревьев. Как съедобное растение, он культивируется уже более 3000 лет. Его выращивают в садах и парках уже около 2000 лет. В первые века нашей эры в Китае стало модным для придворных дам украшать себя цветами сливы мейхуа.
В Китае слива мейхуа была предвестником весны, и часто ее цветение совпадало с китайским Новым годом — Праздником весны 春节 Чунь-цзе, который отмечается в конце января — начале февраля по лунному календарю.
Благодаря своему раннему цветению в суровых условиях, сливовое дерево Мейхуа завоевало широкую любовь среди азиатских народов. В Японии обычай ханами 花見 (любование цветами) первоначально относился в основном к созерцанию цветов умэ и лишь позднее сакуры. В Китае есть поэтическое выражение meiyu 梅雨 — сливовый дождь, которое означает дождь из лепестков упавшего сливового дерева мейхуа.
В Китае сливовое дерево символизирует стойкость, упорство, трудолюбие, волю и надежду. Сливовые деревья очень долговечны — они живут до 100 лет и более. Поэтому они также означают постоянство и непоколебимую любовь. Считалось, что прекрасный аромат сливового дерева исходит от холода и горечи.
Цветение сливы в горах близ Мутяньюй
Китайские поэты восхваляли сливовое дерево мейхуа в своих стихах:
Цветение сливы Мэй Хуа опадает
«Мой задний двор окружен
«Мой задний двор окружен стеной деревьев.Но я тяжело вздыхаю
Я тяжело вздыхаю перед одиноким сливовым деревом.Вы спросите меня,
В чем причина моей печалиПод снегом его цветы
Кажется мягче, чем яшма,Его спелый плод
Вам не следует бояться росы,Его ветви качаются
Когда наступит весна.Но те же ветви
увядают в морозные дни:Их цветы прекрасны,
но они недолговечны… (Бао Чжао, ок. 414 — ок. 466)
Прославление мейхуа.
Там, где разрушенный мост за почтовым отделением,
Вы процветаете в мрачном одиночестве.Вот опять вечер.
В малиновом сиянии,Один
Опять твоя печаль,И шум дождя,
И дуновение ветраПочему вы и весенние цветы
Пустая ссора с весенними цветами!И пусть они спорят сами с собой!
Пусть они сами спорят!Все увянет,
И стали жалким прахом….Только аромат нежного
Не скоро исчезнет! (Лу Юй, 1125-1210)
Весной склоны гор украшаются шапками цветущих слив.
Читайте также: